бы к утру Марья Иван овца не имела повода ворчать.
А есть и такие, кого никакими соблазнами не прима- I нить с озера. Они колдуют над поплавками с мостков ИЛИ
■ СИДЯТ на нашем плоту. В их чистых сердцах такой же I покой, как над озером в сумерки, когда выползает аз К речных долин туман, а из-за островерхих елей всплывает
■ изумленный диск луны. Не будем тревожить их волшеб-
■ иый час.
Я слагаю у огня повесть из своего детства, проведен- I него среди зеленых холмов «Аркадии счастливой». Рсбя- ■та — великие охотники до этих рассказов. Никогда не
■ думал, что события моего детства могут вызвать у кого-
■ либо интерес, а тем более такой неподдельный. Влагодар- I ный слушатель — почти творец, соавтор, и я воодушев- I дяюсь. Они уже заставили меня на многое взглянуть дру- I гимн глазами и даже осмыслить вновь свою жизнь.
■ А может быть, человеку всегда было свойственно на кру- I тых переломах призывать на помощь прошлое, искать от- ■веты.
Мы сбиваемся к огню, как члены единого рода на за-
■ ре истории. В бликах светятся бронзой тела, видятся
■ нестриженые копны выгоревших волос, внимающие лица.
■ Надвигается стеной таинственный, черный лес. Не в та- ■кие ли минуты восторга и ужаса у языческого костра
■ и родилось все, что мы теперь наследуем в культуре? Вот ■этот огонь связал нас невидимыми нитями и сделал из
■ нас одну семью. В лагере ни радио, ни газет и на все ■палатки ни единой книги, ничего, кроме удочек, мячей,
■ ласт и плотничьего инструмента.
Я рассказываю о земледельческой жизни старинного
■ русского поселения у подножия Большого Кавказа, о чу- I десной природе Кахетии, где в десяти верстах от тенис-
1 ■ того ущелья с виноградниками и садами лежит сухая са- I ванна, где ночами воют гиены, о поселке, где жил Пуш- I кин, Лермонтов, Бестужевы и Александр Одоевский, о ■том, как Александр Дюма-отец вызвал в нашем краю на
37
поединок кажети нца-в ышив ох у н победил его. о чем лю-бил вспоминать впоследствии, о таких же летних кострах во время страды. Пн нет конца, этим новеллам. То всплы¬вает картина, как весело н жутко сидеть на верхушке воза с сеном, который тащат ваты. Сверху почти не вид¬но волов — одни рога торчат, да часть мокрой спины за ярмом. Под бревном висят фляги с водой — полые тыквы с затычкой из кукурузного початка. Воз плывет, покачи¬ваясь, будто «по-щучьему велению».
Но лучше нет норы, чем страда в июле после войны, | когда трудятся БСЗ дети, женщины н старики Трактор | первых пятилеток тащит по нолю старішими комбайн 1 ♦ Коммупарі. За комбайном по стерне вышагивает пожар- |
ник. Он следит, чтобы искра из выхлопной трубы ком- І банна не подожгла ниву. Комбайн не захватывает углы, і Там серпами срезают пшеницу подростки. Ребята помлад- | ше с торбами движутся по скошенному полю н собирают колоски. Ни зернышка тогда не пропадало. Как загудит комбайн буйволом, с края поля несется к нему четверка | лошадей. Борта с фургона сняты, и на телегу установлен | ящик, куда ссыпано зерно из переполненного бункера. I К трактору подъезжает порой бричка с бочкой воды. Ею | заливают пересохшее нутро трактора, остатки тракторист { выливает на себя п, весело скалясь, чумазый, запрыгивает 1 в кабину.
Все эти должности, и с торбой, и с серпом, и с брнч- I кой, мы проходим как службу, зарабатывая лычки. Са- I мой вожделенной работой было править четверкой ко- В неб, запряженных цугом, которые тащат по краю пше- I ннчного поля жатку. На сиденье, бодро покрикивая, си- I дит парень. Косилка бросает валки золотой пшеницы на I землю. Женщины быстро скручивают жгуты из кучки I стеблей, и споро вяжут ими снопы, и складывают их в |
крестцы колосьями внутрь. Работать на жатке это і
быть почти наравне со взрослыми. А к вечеру после В ужина, вот так же как на Перешейке, собирался у огня 1 земледельческий народ.
